Елбасы в своей статье «Взгляд в будущее: модернизация общественного сознания» пишет: «Малая родина – это место, где ты родился и вырос, а порой и прожил всю жизнь. Там горы, реки, рассказы и мифы об их возникновении, имена людей, оставшихся в памяти народа». Одним из таких выдающихся личностей, имя которого овеяно легендой является композитор, акын Даурен сал Кудабайулы, 200-летие которого мы сегодня отмечаем.
…Консерватория, четвёртый курс. Лекцию по казахской музыке читает единственный доктор искусствоведения в Казахстане, член-корреспондент АН КазССР Борис Гиршевич Ерзакович: «В казахской музыке есть два направления: инструментальная получила свое развитие в Западном Казахстане, а Центральному региону свойственна песенная культура». По окончанию лекции я поинтересовалась, чем знаменита музыка Жетісу (Семиречье). Хотя профессор открыто и не сказал, что в Жетісу нет музыки, его уклончивый ответ «в этом краю хорошо развита традиция акынов» именно это и подразумевал. Я была в недоумении: как в таком цветущем краю, прозванный казахами земным раем и нет музыки!… Это разговор 40-летней давности, но для казахского музыкознания музыка Жетісу до сих пор продолжает оставаться неизвестным, незнакомым явлением.
Историческая справка. Общественно-политическая ситуация ХVI-XVIII веков в Казахстане не позволяла заниматься художественным творчеством. 300-летняя война с джунгарами превратила страну в сплошной фронт, где все население от мала до велика сидело в боевом седле. И когда семь-восемь поколений от рождения до самой смерти всю жизнь проводит в военных действиях, вопрос почему не была создана музыка не встает совсем. Использование музыки было мизерным: как сопровождение к поэтическим воззваниям акынов. Начиная с Шалкииза в ХVI веке, Жиембета жырау, Кожабергена Толыбайулы (ХVIІ), Актамберды и Бухар жырау в ХVIІІ, все акыны имели свои личные напевы (сарын). Далее эта традиция нашла свое продолжение у Суюнбая, Майкота, Жамбыла. Однако с тех грозных лет до нас дошли образцы нескольких песен, самой известной из которых является «Елим-ай». Именно эту песню можно назвать началом того большого пласта казахской музыки, которую мы зовем «Семиреченской школой», в ней заложены тетрахордические напевы, гексатонический лад и другие музыкальные элементы, свойственные песням Жетісу.
Первая половина ХІХ века, когда казахо-калмыцкая война ушла в прошлое, а русский колониализм еще не достиг региона Жетісу, стала самым наилучшим временем в истории края. Купцы Центральной Азии развернули мощную торговлю: из Жетісу перегоняли овец в Китай, Иран, а оттуда везли шелк, чай, фрукты. И еще это время, когда оросительные системы края были приведены в порядок и земледелие начало давать хорошую продукцию. Социально-политически благоприятная ситуация способствовала возвращению песни и становлению композиторской школы Жетісу, основоположником которой стал Даурен сал Кудабайулы.
Даурен Кудабайулы происходит из рода Шапрашты-Асыл, родился в предгорьях Алатау в междуречье Большой и Малой Алматинки. Он внук знаменитого бека Казыбека Тауасарулы, единственный сын своего отца Кудабая. Все дети Кудабая умирали во младенчестве. Были достаток и богатство, но не было наследников. Совсем разочарованный в жизни, когда ему было далеко за сорок, Кудабай познакомился с караван-баши каравана, прибывшего из Ирана. С истинно казахским размахом, радушием принял его. Погостив с месяц, в знак благодарности перс отдал в жены своих дочерей-близнецов: одну Кудабаю, а вторую младшему брату Кудабая Турфану. Естественно, не бесплатно, в качестве калыма получил тысячи овец. В апреле 1817 года у Турфана родился сын Тайбагар, а осенью у Кудабая родился сын Даурен.
Изучая биографию композиторов всех времен и стран в подавляющем большинстве можно прочитать, что «первые музыкальные впечатления» они получили от матери. Кто знает, что напевала мать-персианка своему дитя, но ясно одно – она подарила казахскому народу великую личность. Народная молва гласит, что Даурен был высоким статным красавцем. Большие глаза, орлиный нос и переливающийся через край талант. Как и его друг, сверстник Суюнбай Аронулы, он был уже в 25 лет знаменит и удостоился звания Сал. Даурен как истинный сал-серэ, не обращал внимания на повседневный быт, хозяйство; в 30 лет творчество его было известно на всей территории Жетісу, а легенда о длине его шелкового кушака по всему Казахстану. Легенда гласила: «Өзі Іленің арғы жағына өткенде белбеуінің бір ұшы өзеннің бергі жағында жатады-мыс» (когда он переходил на другой берег Или, конец его кушака продолжал оставаться на этом берегу).
Сегодня, когда говорят сал-серэ, перед глазами встает образ певца с домброй в руках. Даурен сал пел свои песни в сопровождении кобыза. К концу ХІХ века вокальное сопровождение переходит к домбре, а кобыз используется для сольного исполнительства. Причины: создавать инструмент очень сложно и требует большого мастерства, а технически овладеть исполнительством может не всякий. Интонационно-ритмическая специфика песен Даурен сала нашла свое продолжение в кюях Туктибая, Ауганбая, Досмаила, Калдыбека. Именно поэтому мы называем Даурен сала Кудабайулы родоначальником Жетысуйской композиторской школы.
Из более чем ста песен композитора на сегодня мы точно знаем 32 песни. Возможно, многие песни, известные как «народные» либо приписываемые другим авторам являются его творениями. Но эти 32 песни ни с кем, ни чем не перепутаешь: налицо яркий авторский почерк и неповторимость. Исследуя творчество Даурен сала ясно видишь его творческий и жизненный путь, ощущаешь состояние души, личные переживания. Песни композитора можно условно поделить на несколько групп. Начавшись с песен, полных юношеского задора, радости и счастья со временем смысл сочинений обретает совершенно иную окраску: переходит в глубокую философию. Писаный красавец, на которого заглядывались все девушки и женщины, провел жизнь холостяком. Жениться на любимых было не суждено, а просто так жениться он не стал. Остались только песни. Эту группу сочинений можно назвать любовной лирикой.
Одним из первых образцов, дошедших до нас является игривая, веселая «Екі-ай, бек», песня-обращение к сестрам Катипа и Жамал. Такого же плана и «Күләйша-ау, ләйлім». Даурен и девушка Куляйша полюбили друг друга. Отец девушки, богач из рода Ботбай-Бидас, узнав о ее встречах с красавцем, абсолютно никчемным в хозяйстве, пришел в ярость и быстро выдал дочь за сына другого богача. Лет через тридцать Даурен случайно встретил свою первую любовь и был обескуражен: вместо стройной, нежной девушки перед ним стояла полная пожилая женщина и только в тихой улыбке еще было что-то от Куляйши. В сочинении «Замандас», посвященной этой встрече нет и намека на искрящееся веселье, песня выдержана в спокойных тонах, нетороплива и отдает дань скоротечности времени.
Будучи в гостях у родственников в Капале Даурен познакомился с Акбопе, которая с первого взгляда влюбилась в него. Акбопе была младше своего мужа почти на сорок лет. Даурен, которому со всех сторон сообщили много разных и «интересных» сведений об Акбопе, сочинил полную иронии и легкого юмора песню «Көз салма, Бөпем, әркімге», в которой спрашивает ее согласна ли она быть верной ему вечно, если он, Даурен будет рядом.
Подавляющее большинство любовных песен Даурен сала посвящено любви всей его жизни Нурлыгайша из рода Жалаир-Кушик. Они встретились, когда Даурену было под сорок. Это была любовь навечно, даже в глубокой старости акын с трепетом вспоминает в песнях светлый облик Нурлыгайши. Увы, девушка сосватана за другого и летом наступившего года должна состояться свадьба. Влюбленные решаются на побег. Месяц март, беглецы не смогли перейти разлившуюся реку Или; мутная, смешанная со льдом холодная вода унесла быстрым течением и девушку, и двух лошадей. Сородичи девушки схватили вышедшего на берег Даурена и бросили в тюрьму с намерением казнить. В тюрьме Даурен сал создал песню «Сары бидай», которая стала поворотным моментом в его творчестве. Здесь композитор размышляет о роли и месте сал-серэ в общественной жизни, о своем предназначении, дает себе оценку («личность как я родится в сто лет один раз»). Даурена выкупил его двоюродный брат Тайбагар Турфанулы, заплатив роду погибшей девушки триста лошадей-трехлеток.
И тем не менее, вершиной лирики творчества Даурен сала является не любовная, а природная лирика. Слушая песни композитора ясно ощущаешь прохладу высокогорного жайляу (Сары Жазық, біздің жайлау-ай), бесконечную широту степи, ковыль, которая напоминает волны моря (Әгәй). В сочинении «Алматы, туған жерім» воспевается красота горных вершин Заилийского Алатау: Алматы (пик Комсомола), Талғар, Найзағара (Большой Алматинский пик). Ясное указание для ономастической комиссии.
Ряд сочинений Даурен сала можно назвать молодецкими песнями. Здесь нет конкретного адресата, нет имен, есть отражение мировоззрения автора, его отношение к жизненным ценностям. Это шутка, сказанная друзьям (Сыпыра бойдақ), радость общения (Ахаужар), богатырский, боевой клич (Ахау қарақ), назидание младшим братьям (Абзал-ай). «Керімсал-ай» посвящен акыну, мастеру айтыса Ажар. Даурен обращается к ней не как к нежной, красивой девушке, а с большим почтением как другу и талантливому коллеге. Анализируя эти песни понимаешь, что героем этих сочинений является один человек, верный своему слову, надежный друг, обаятельный, веселый, и в то же время смелый отважный джигит, – это сам Даурен сал.
1879 год оказался переломным в судьбе композитора. Летом Даурен поехал на праздник, который проходил на жайляу Көкайрақ, общем для казахов и киргизов. Ему было 62 года, но он по-прежнему был красив и статен, купался в зените славы. Сюда же приехала 17-летняя киргизская поэтесса Кырмызы. Какой же той без айтыса? Все с нетерпением ждали острого слова и колкостей Кырмызы. Но, девушка, давно и беззаветно любившая известного акына вместо айтыса прилюдно объяснилась ему в любви. Композитор с одной стороны весьма удивленный, а с другой полный благодарности, сочинил тогда в ее честь песню «Сұрмерген». Три дня праздника прошли быстро и девушка собралась уехать вместе с Дауреном. Киргизы, посчитав себя оскорбленными и обесчещенными, жестоко избили знаменитого казахского акына. Эту историю через сто лет отразил в своем романе «И дольше века длится день» Чингиз Айтматов как любовь поэтов Раймалы ага и Бегимай.
Ущемленная гордость, незаживающие раны не позволяли Даурен салу показываться на людях. Но судьба уготовила ему еще один удар. Внезапно скончался его брат и опора в жизни Тайбагар. Суюнбай, Даурен и Тайбагар были неразлучными друзьями. Боясь гнева строгого, сурового Суюнбая, ближние попросили именно Даурена сообщить плохую весть. Даурен на пять-шесть месяцев был младше Тайбагара, то ли в шутку, то ли всерьез, называл его Көке. Весть о смерти Тайбагара он сообщил Суюнбаю новой песней «Көкем». Тогда же была сочинена песня «Жалғыз қалдым». Эти два сочинения окончательно установили новый стиль в творчестве Даурен сала.
Киргизские события и смерть Тайбагара в одночасье превратили цветущего благополучного Даурен сала в безразличного ко всему старика. Прекратились триумфальные поездки, прогулки по всему Жетісуйскому краю. Всегда равнодушный к хозяйству, он окончательно перестал интересоваться чем-либо. Некогда законодатель высокой моды в степи, теперь сидел круглый год укутавшись в один чапан. И только с кобызом не расставался ни на миг. Сутью его творчества стала глубокая философия, а основной темой – размышления о жизни и смерти. Сочинения последних лет являются вершиной творчества не только Даурен сала, но и всей Жетісуйской композиторской школы. Каждая из этих десяти песен – это подлинный шедевр. Несмотря на пессимистическое содержание, поражает красота мелодических линий, своеобразие распевов, проникновенность лирики. Слушать эту музыку без слез просто невозможно. О невозможности повернуть время вспять, прожить заново жизнь повествует «Дүние-ай», полна воспоминаний, переживаний песня «Дүние – кер бұландай». «Заман-ай» повествует о скоротечности жизни, о ценностях, которыми не следует разбрасываться. Спустя 50-60 лет, во время репрессий 37-го года, а затем в войну, ее пели всюду вместо причитаний, соболезнований, пели и плакали, пели и страдали. «Өтеді-ау, дүние» –творение которому нет равных, словами передать невозможно, надо слушать.
Произведение «Угәй-ай» стоит в этом же ряду. На сегодня многие ее слышали в вальсовом ритме, легкомысленной эстрадной аранжировке и знают ее как сочинение Жамбыла. В своем труде «Кісілік кітабы» ученый-культуролог Мырзатай Жолдасбеков также считает что кто-то другой является автором этой песни. А дело было так. В последние годы жизни у тяжело больного композитора и дирижера Нургисы Тлендиева было только одно желание: быть похороненным в селе Музей Жамбыла, во всяком случае, мне он говорил об этом при каждой встрече. Весной 1996 года на концерте оркестра «Отырар сазы», посвященном 150-летию Жамбыла впервые была исполнена эта песня. Я была возмущена до глубины души: «батя! Жамбыл и без этой песни является великим, или Вы не знаете что «Угәй-ай» песня Даурен сала?» На что Н.Тлендиев сказал: «Конечно знаю. Только дай мне окончательно лечь рядом с Жаке, а потом как об этом донести, ты сама знаешь» и подмигнул мне… «Угәй-ай» – не вальс, и тем более не произведение под которое можно прыгать, танцевать. Оно написано в состоянии глубокой депрессии, под гнетом одинокой старости, это крик отчаявшейся души. Композитор задается вопросом: кто и что останется после его смерти, нет ни жены, ни детей…
Он оставил после себя целую композиторскую школу. Бейсебай Қаратаев, Пышан Жәлмендеұлы, Шүкітай Әбдікерімов, Иса Тергеусізұлы, Тәбия Қаражанова, Омарқұл Итаяқов, Қалқа Жапсарбайұлы, Сәдіқожа Мошанұлы, Қапез Байғабылұлы в чем-то повторили судьбу Даурен сала. Жизнь всех их оборвалась трагически, в расцвете лет. Известным представителем Жетісуйской композиторской школы стал Кенен Азербаев. Именно благодаря долголетию Кенен ата, мы сегодня знаем эти имена. Он донес до нас и свои сочинения и песни своих коллег.
Есть несколько причин тому, что песни Жетісу оказались в забвении. 23 апреля 1932 года ЦК ВКП(б) приняло Постановление о перестройке литературно-художественных организаций. В нем говорилось о несоответствии духа пессимизма светлому облику социализма, вследствие чего под запретом оказалось подавляющее большинство казахских песен. Какую-то часть текстов переписали на новый лад, а многое осталось как было, со временем забылось и большой пласт музыки утерян безвозвратно. Второй момент: в течение 50-ти лет фольклорные экспедиции, организованные консерваторией и Академией наук, направлялись по всем регионам Казахстана, в приграничные районы с Россией – всюду, кроме Алматинской области. Например, в знаменитой книге А.Затаевича «1000 песен казахского народа» есть только 15 песен Жетісу, и то они были записаны в Ташкенте в исполнении Ораза и Фатимы Жандосовых.
…конец 4-го курса. Подхожу к профессору Б.Ерзаковичу и говорю: «Я за этот год собрала некоторый материал по песням Жетісу, записала на магнитофон, и хотела бы заняться научной разработкой этой темы». Ответ профессора был более чем странный: «Деточка, ты же композитор, используй эти песни в своем творчестве».
Весной 1889 года не стало Даурен сала. Тяжело переживший смерть старшего коллеги и кумира Жамбыл весь мир Даурен сала вложил в следующие строки:
О жизнь, душу небесам отдал страдалец.
Не имея ни хозяйства, ни скота,
И все же имя обессмертил свое старец:
Твореньями, что манят – как мечта.
И есть ли более желанья Даурен-сала,
Чем сочинять – творить под сенью древней ивы?..
О жизнь, песней красота твоя предстала,
И не связать узорным пояском ее разливы.
Уйдут из жизни и многие Даурены,
Дойдет до всех серэ напевный глас.
Потомства нет, но рухнут даже стены
От этих песен, что созданы для нас.
Младенца назовут в степи Дауреном,
Он жизнь долгую, быть может, проживет.
И все же Дау-ага звездой встает над небом,
Чинара его песен листвой в степи встает.
Жамбыл (1889 г.), перевод Бахытжана Канапьянова
Балнур КЫДЫРБЕК, композитор,
лауреат Государственной премии РК