«По этой степи мчались лошади, к хвостам которых привязали Енлик и Кебека. Волосы Енлик зацеплялись за травы и кустарники, они и теперь есть там. Когда дует сильный ветер, волосы Енлик натягиваются и как струны домбры издают мелодию о любви».
Газиза Жубанова
Опера «Енлик-Кебек» Газизы Жубановой была представлена Государственным академическим театром оперы и балета имени Абая. Премьера прошла 10 и 11 декабря 2016 года и была посвящена празднованию 25-летия Независимости. Произведение впервые увидело свет 24 января 1975 года в постановке режиссёра Азербайжана Мамбетова и дирижёра Тургута Османова. Тогда оперу услышали не только алматинские зрители. Её давали и на родине героев одного из самых проникновенных эпосов казахского народа в Семипалатинске, и на ведущих оперных сценах Советского Союза – в Москве и в Ленинграде, и даже в Италии. Музыка Газизы Ахметовны в сочетании с либретто Саги Жиенбаева полюбилась многим слушателям и долго не сходила со сцены. История казахских Ромео и Джульетты давно ждала новой постановки. И вот – свершилось!
Многие музыканты старшего поколения часто жалели о прекращении спектаклей «Енлик-Кебек». По меньшей мере год назад директор и художественный руководитель театра Аскар Бурибаев, дирижёры Нурлан Жарасов и Ерболат Ахмедьяров с осторожностью и надеждой говорили о новой постановке. Хотя идея возобновления оперы Жубановой в репертуаре ГАТОБ имени Абая витала в воздухе уже давно, спектакль был заново создан в кратчайшие сроки. По словам главного дирижёра Нурлана Жарасова, работа над архивными материалами и подготовка постановки начались в конце августа.
К слову, от прежней постановки в архиве театра, а также в фондах Гостелерадио осталось крайне мало материалов: фотографии, фрагменты телепередач, но ни одной полной видео версии. Как сказала режиссёр Ляйлим Имангазина, этот факт окончательно укрепил намерения постановочной группы не просто возобновить спектакль, но создать современную оперу с использованием новейших технических возможностей и в художественной стилистике, близкой зрителю наших дней. Всё-таки 40 лет прошло с первой премьеры!
В создании нового облика спектакля значительная заслуга принадлежит художнику Сергею Новикову (Санкт-Петербург, Россия). Сергей – ученик хорошо известного алматинской публике художника и сценографа, Народного художника России Вячеслава Окунева, давно сотрудничающего с нашим театром. Для него эта работа стала казахстанским дебютом и первым погружением в казахскую культуру. Тем удивительнее органичные решения, найденные в сценографии спектакля. Возможно, кому-то архаическая стилистика покажется «заезженной темой», но у неё есть по меньшей мере три преимущества: во-первых, она позволяет отойти от этнографизма в костюмах и оформлении сцены; во-вторых, – делает спектакль ещё более понятным интернациональному зрителю; в-третьих, – сохраняет стилизованные этнические элементы, что важно для национальной оперы. В сценографии спектакля крайне мало спорных решений. Практически всё смотрится органично, образы насыщены символизмом. К примеру, как отметил художник, камни вокруг сцены и по центру призваны создать ощущение мира, чуждого светлой любви, из которого хочется сбежать. Этот контраст усиливают костюмы главной героини во второй и четвёртой картинах.
Г.Жубанова с артистами ГАТОБ после премьеры Енлик-Кебек, 1975 год
По сложившейся в театре традиции музыкальная сторона спектакля решена максимально близко к композиторскому тексту. Музыка Газизы Жубановой обладает парадоксальным свойством: она понятна и проста для восприятия, но в то же время основана на современных, порой весьма сложных средствах музыкальной выразительности. Сама Газиза Ахметовна писала о «Енлик-Кебек», что в ней «переплетаются тема любви и социальная тема. Поэтому музыка оперы сложная. Симфонизм развития в ней является главным принципом»[1]. Симфонизация оперы – это когда оркестр не просто поддерживает образы вокальных партий, но создаёт свои, включается в развитие действие как важный драматургический компонент, как особое действующее лицо. Это сопряжено с исполнительскими трудностями: дирижёру необходимо «высветить» все музыкально-драматические коллизии насыщенной оркестровой ткани, но при этом не заглушить солистов на сцене. Работу дирижёра в «Енлик-Кебек» можно сравнить с искусством канатоходца: даже когда каждый элемент выверен и многократно «пройден» со всеми участниками действа, в процессе исполнения приходится постоянно искать баланс звука, компромисс между оркестровыми красками и вокальными партиями. В этом смысле дирижёрам Нурлану Жарасову и Рахимжану Баспаеву удалось приблизиться к идеалу. Временами в сольных номерах оркестр «перестраховывался», играя всё без атаки, но, тем не менее, ему удалось передать многообразие оригинальных композиционных идей Жубановой.
Если сама Газиза Ахметовна предпочитала называть своё творение «оперой-симфонией», то искушённая оперная публика 1970-80-х окрестила «Енлик-Кебек» оперой-ораторией из-за роли хора. А она здесь действительно необычна! В знакомых нам итальянских операх Верди и веристов хор – это окружение главных героев. В русских операх сложилась традиция вводить особое действующее лицо – народ, олицетворяемый хором. А когда-то, в старинных операх XVII века хор, подобно хору в древнегреческих трагедиях, играл роль комментатора, словно давая действиям героев оценку с позиции общественной морали. У Г. Жубановой хор соединяет все эти функции. Сценография С. Новикова подчёркивает античный аспект драматургического предназначения хора через унификацию костюмов, их несколько сюрреалистичный (по сравнению с костюмами героев) облик, маски в духе древнегреческого театра. Идеи композитора, усиленные сценическим решением, расцвели в исполнении хора ГАТОБ им. Абая, которому подвластны все оттенки эмоций от тончайшей лирики в колыбельной до бури гнева в сцене суда.
В роли Абыза – Талгат Кузембаев
Оркестр и хор в «Енлик-Кебек» – мощнейшие «двигатели» драматургического конфликта. Но его главные участники – герои событий. Все они – реальные люди. По крайней мере, в этом убеждены жители Восточно-Казахстанской области, где по преданию происходили события, перенесённые в оперу. Силы действия представлены Енлик и Кебеком, их родичами и друзьями акыном Абызом, пастушком Жапалом, батыром Жауетаем, бием Кобеем. Силы контрдействия – противоречивым батыром Есеном, биями Кенгирбаем, Еспембетом и Караменде. В музыкальных характеристиках Г. Жубанова не обделяет ни одного героя. В мелодике сольных и ансамблевых номеров композитор мастерски претворяет всё многообразие песенных традиций казахского народа: бесiк жыры, терме, қара өлең, акынская песня, толғау, жоқтау. Все они в опере соперничают с виртуозностью bel canto, правдиво характеризуя и героев, и драматические коллизии.
Пожалуй, правдивость – это слово, лучшим образом характеризующее цели создателей спектакля. И их достижение оказалось в руках солистов оперной труппы. Надо сказать, что изменения в её составе в последние пару сезонов дают весьма ощутимые результаты. В «Енлик-Кебек» в общем все «звучали», несмотря на некоторые опасения Н. Жарасова, вызванные насыщенной оркестровкой Г. Жубановой. Но главное – не это. Были видны увлечённость всех участников спектакля, некий драйв, «чувство локтя». Только так и достигается знаменитое «Верю!» К. Станиславского.
В роли Енлик – Дана Таласпекова
Мне довелось услышать сдачу и второй день премьеры. К сожалению, не попала на Гульзат Даурбаеву и Айдоса Жабагина в заглавных ролях, Есенгельды Рзина и Дамира Садуахасова в ролях Абыза и Жапала, Есена – ДулатаТоканова. Остаётся только гадать, как же звучал первый день, но в любом случае, он отличался от второго. В этом ещё один плюс нынешней театральной труппы: каждый состав создаёт свою версию оперы и интересно узнать все версии. Во втором составе Енлик Дана Таласпекова звучала и играла мастерски, увлекательно, искренне. Мы привыкли видеть Дану скорее в ролях лирического и комического плана. Её голос, пожалуй, не такой мощный, как, например, у Жамили Баспаковой. Тем не менее, он свободно «перелетал» оркестровую фактуру, раскрываясь в зале насыщенными обертонами, характерными для драматического сопрано. В роли Енлик солистка раскрылась в новом качестве. Заглавная роль со всеми сложностями интонационного и актёрского плана ей прекрасно удалась.
Кебек в версии Болата Канагатова выглядел истинным батыром. Его внешность и сценическая манера соответствует облику возлюбленного Енлик: очаровательного и волевого. Самую малость в его образе не хватило лирики, но это можно списать на премьерное волнение: всё-таки партия Кебека – не из лёгких. Классический образ удалого батыра Толеген Рахымбаев – Есен дополнил понятными современному зрителю лёгкостью движений, спортивной пластикой, эмоциональным порывом. Особо отмечу сцены сражений батыров. Болат и Толеген в них дадут фору иным каскадёрам. Эффектные выпады, прыжки, звон клинков и падения заставляли забыть даже о симфонических красотах, сопровождающих битвы. Постановщик сценического боя достоин «строки в титрах».
Кебек – Болат Канагатов. Есен – Толеген Рахымбаев
Из ролей второго плана особенно запомнился Илияс Артагалиев в образе друга Кебека Жауетая. Когда-то в 1990-х годах Газиза Ахметовна сетовала на отсутствие в нашем театре фактурных басов. Сейчас же к ярким и характерным голосам Кайрата Омирбекова (Кенгирбай) и Серика Аукатова (Караменде) добавился мощный и глубокий бас Илияса.
Особо хочется остановиться на сцене суда и образах биев. Мне кажется, очень непросто придать таким сценам динамики, увлечь ими зрителя. Лично я очень люблю, к примеру, оперу «Абай», но всегда скучаю в ней на «суде» (как в алматинской, так и в астанинской постановках). Здесь же сцена увлекает от начала до конца. Мне кажется, «сработал» комплекс находок в музыкальной композиции, сценическом движении, актёрской игре. Бии представляются не безликими злыднями, а волевыми и яркими личностями. Противостояние Кобея и Еспембета в исполнении Болата Бокенова и Болата Жомартова предстаёт новой плоскостью конфликта Кебека и Есена. На сдаче спектакля Еспембета пел солист, не вошедший в премьерные составы – Олег Татамиров. Сравнивать двух Еспембетов почти невозможно. Они оба обладают выразительными и сильными голосами и незаурядными актёрскими талантами. Пожалуй, в исполнении Болата Жомартова бий получился более «фольклорным», а Олег Татамиров сделал больший акцент на свойственном образу трагедийном драматизме. Обе трактовки убедили, даже очень.
Сцена суда. Слева направо: Кобей – Болат Бокенов, Еспембет – Олег Татамиров, на вершине Кенгирбай – Кайрат Омирбеков
Ко времени написания «Енлик-Кебек» в казахстанской школе оперного вокала уже утвердился стиль, характерный для национальных опер – своего рода микс bel canto итальянского и степного. Немного поясню. Итальянские певцы старательно избавляются от «лишних» носовых и горловых резонансов, создавая «чистый звук» с балансом основного звука и резонирующих формант – обертонов, возникающих при «правильном» пропевании гласных. Задача степного певца – заставить голос лететь по степи, перекрывая шум ветра и трав, голоса скота и степных обитателей. Для этих целей хорош любой резонанс – и грудной, и носовой, и горловой. Звук получается открытым и насыщенным всеми возможными обертонами. Опираясь на итальянские традиции, наши певцы первых поколений привнесли в национальные оперы краски степного вокала.
Практически все солисты в «Енлик-Кебек» эти краски в свои партии внедряли – осознанно или интуитивно. Но, пожалуй, самой колоритной в этом плане вышла роль Жанболата Жумагазина – пастушка Жапала. Этот персонаж вносит в оперу комический элемент, и ему как нельзя лучше соответствует народная интонация. Даже моменты ритмического расхождения с оркестром, которые можно списать на волнение, не помешали Жанболату реализовать свой комический талант и своеобразную, очень подходящую роли манеру пения.
Жапал – Жанболат Жумагазин
Мне было интересно, насколько поменялась опера Газизы Жубановой в новой постановке, что стало лучше, что внесено нового. Дирижёр Нурлан Жарасов и творческий консультант Гафиз Есимов знакомы с обеими версиями.
Гафиз Есимов, народный артист РК, творческий консультант ГАТОБ им. Абая
Гафиз Кадырович на мой вопрос ответил по-восточному многозначно: «Когда писалась эта опера, я уже учил партию Жауетая. Это стало моим “пропуском” в театр, поэтому спектакль “Енлик-Кебек” мне особенно дорог. Опера эта для певцов очень трудная, потому что солист должен ощущать себя скорее как инструмент оркестра, зачастую оставаясь без привычной поддержки аккомпанемента. Хороший музыкант всегда выкрутится, всегда споёт как надо, как задумал автор. Газиза Ахметовна задумывала эту оперу лет на пятьдесят вперёд. Сейчас мы, наверное, делаем только версию. Даже великий режисёр Азербайжан Мамбетов, когда ставил эту оперу, затруднялся, искал лучшие пути соединения музыки, вокала и драмы». И потом с лукавой улыбкой добавил: «Так что ждите самый совершенный вариант нашей оперы через двадцать лет!»
Возможно, через двадцать лет и родится новая постановка, ещё лучше раскрывающая тонкости замысла создателей оперы. Мне же кажется, что постановка Ляйлим Имангазиной соответствует и материалу, и эпохе, встраивается в современные реалии и открывает новые грани казахстанской музыки. За «Енлик-Кебек» в нынешней постановке стоит колоссальный труд. Бывает, что подобная работа безгранично утомляет участников действа и опера выглядит вымученной, наигранной (знатокам казахской оперы такие примеры, увы, знакомы). А бывает, что труд этот – благодарный, искренний, с полной отдачей и увлечённостью – выливается в спектакль, за каждым звуком, за каждым движением которого стоит Правда. Художественная правда, убеждённость и умение убеждать. С такой мыслью выходишь с «Енлик-Кебек». И ещё с ожиданием. Ожиданием следующего спектакля.
Валерия НЕДЛИНА, музыковед
Фото: Ольга КИСЕЛЁВА
P.S.: Мне кажется, логичным продолжением труда создателей спектакля была бы видео- и аудиозапись «Енлик-Кебек» на CD и DVD. Конечно, это равносильно ещё одной постановке, но значимость произведения именно в этой версии к 25-летию Независимости просто колоссальна. Её надо закрепить для потомков на всех возможных носителях. Да и современные любители оперы и музыканты точно не отказались бы украсить свою фонотеку шедевром Г. Жубановой.
[1] Жубанова Г.А. Мир мой – музыка. Т.2. – Алматы, 1994. – с. 19.
Отличная статья!