В XXI веке, по сути, уже не существуют творческие запреты и это нас, музыкантов, композиторов, музыковедов обезоруживает и в тоже время даёт большую возможность для проявления индивидуальности. Хорошо, если в один прекрасный момент появляется человек, который нас направит, укажет новый путь в творчестве, в профессии. Мне повезло. В моей жизни появился тот самый человек с открытым сердцем и душой, который стал для меня компасом и путеводителем, и это – известная пианистка Гульнара Курамбаева.
Наше знакомство произошло благодаря студентке её класса – Антипиной Анне. При первой нашей встрече Гульнара Толегеновна подарила мне свой диск, который был записан на «Радио-классика», и мы успели о многом поговорить, а главное, о её музыкальном восприятии и исполнении музыкальной мысли. Она удивительна как человек, как музыкант, как мать, она всегда развивается в поиске ответов на поставленные себе вопросы и служит большим примером для своих учеников.
На диске я послушал её запись сонаты В.А. Моцарта Ля-мажор №11 К.331 и понял, насколько я еще не распознал всей глубины музыки, и как мало знаю о ее воздействии. Каждая встреча проходила насыщенно, мы очень много говорили об искусстве. Гульнара Толегеновна рассказывала, как она воспринимает музыку, и самое главное, как она ее «оживляет». От встречи к встрече, я начинал иначе чувствовать мир звуков…
Конечно, традиционно мои вопросы были о том, как Гульнара Толегеновна пришла в музыку, кто был ее первым педагогом, и так далее, то есть те вопросы, которые нужны для того, чтобы понять и почувствовать своего собеседника.
— Как начался Ваш путь в музыке?
— Начало всему положил мой старший брат Руслан, который самостоятельно записался в музыкальный кружок. Оказалось, что там обучали игре на фортепиано. Иногда мама брала меня с собой на его уроки, мне было тогда 4 года. Вскоре, все заметили, что я стала проявлять больший интерес к занятиям, чем мой брат, и Наталья Григорьевна, наша первая учительница, предложила маме начать обучение и со мной. Позже, брат всё-таки оставил музыку, а я продолжала заниматься.
Но, несмотря на регулярные занятия по фортепиано и отличную учебу в обеих школах, я мечтала стать, то врачом, то юристом. Мысль о карьере музыканта почему-то не посещала мою голову. На поступлении в Карагандинское музыкальное училище настоял мой школьный педагог по теории Владимир Григорьевич Костков, которому я очень за это благодарна.
Училище я закончила в классе потрясающего педагога и замечательного человека Олега Владимировича Плицына. Почему-то тогда хотелось поскорей начать работать, хотелось заниматься с учениками, вернуться в родную музыкальную школу… Но мама с папой напомнили об уговоре – поступаю в музыкальное училище только в том случае, если дальше последует поступление в консерваторию! Эх,.. если б не этот уговор… Пришлось ехать в Алматы!
Но по приезду возникло страстное желание поступить. Когда мы воочию увидели наших народных артистов, которых могли до этого лицезреть только по телевизору – это казалось похожим на сон. И сразу хотелось никогда не покидать стены этого удивительного заведения, где занимались Бибигуль Тулегенова, Ермек Серкебаев, Алибек Днишев, Жания Аубакирова…
За роялем — Жания Аубакирова и Гульнара Курамбаева
— Расскажите, пожалуйста, о вашей первой встрече с Жаниёй Яхияевной Аубакировой.
— Жания Яхияевна – это особенный человек в моей жизни, я считаю, безусловно, судьбоносной встречу с ней. Это потрясающий музыкант, талантливейший педагог, чуткой и щедрой души Человек.
На тот момент она была для меня недосягаема, и я шла на консультацию с огромным волнением и страстным желанием учиться у неё. Моя сверхэмоциональная игра не произвела на неё особого впечатления – видимо, помешало жгучее желание понравиться (улыбка). Но после вступительных экзаменов Жания Яхияевна согласилась взять меня в свой класс.
— И вот, Вы поступили. Как проходили уроки внутри стен консерватории, когда педагог был хоть не каждый день, но большую часть времени рядом?
— Каждый урок был очень ценен, каждый являлся увлекательным путешествием в волшебный мир музыки. Жания Яхияевна учила всему – и приёмам звукоизвлечения, и тому, как понимать язык музыки, находила такие метафоры и сравнения, от которых захватывало дух… Музыка оживала, становилась такой понятной и родной, такой притягательной. Педагог от Бога, она могла разбудить во всех своих учениках тягу к занятиям, сродни какой-то зависимости. Музыка становилась твоей жизнью, она была теперь повсюду. Где бы ты не находился – на улице, в транспорте, в магазине – всё время в голове звучали произведения, которые ты играл, шел постоянный поиск предполагаемого звучания и нужного состояния. Это было ново, необычно, интересно, и, казалось, что невозможно достичь той высокой планки, которую перед нами устанавливал наш Педагог.
— А приёмы, которые прошли Вы с Жаниёй Яхияевной, Вы сейчас их применяете в работе со своими учениками?
— Конечно! Всё, чему учили меня, что приобреталось в процессе работы над произведениями, пытаюсь передать своим ученикам. Очень много открытий происходит непосредственно во время занятий. Ученики все разные, каждый уникален, и, в силу этого, к одному и тому же произведению подходишь совершенно по-иному, учитывая темперамент, индивидуальные возможности каждого ученика. Главное, что требовала от нас Жания Яхияевна – это смысл, который ты вкладываешь в исполнение. Слушателю должно быть интересно, иначе он заскучает, а это самое недопустимое для артиста. Публика должна быть во власти исполнителя, переживать вместе с ним одни эмоции…
Наш инструмент – это гениальное изобретение человечества, он сам словно человек, который с тобой беседует, реагирует на твоё прикосновение, от него можно добиться всего, что пожелаешь, он отвечает на любую твою эмоцию. Фортепианный звук – это особая субстанция, звуковые возможности рояля просто безграничны: можно извлечь звук «большой», «сочный», «матовый», «прозрачный», «сухой», любой! Любой, который имеется в вашем воображении. Звук может быть разных цветов, он может пахнуть розами, сиренью, или же морем. Любая тональность, диезная, бемольная – область для экспериментов! Всё, что мы видим и слышим вокруг – всё имеет возможность воплотиться через фортепианное звучание…
Жания Аубакирова и Гульнара Курамбаева
— Гульнара Толегеновна, хочу поделиться своими впечатлениями о Вашем выступлении на концерте памяти Татьяны Борисовны Шульгиной, где как раз я впервые и услышал в Вашем исполнении Ноктюрн Ф. Шопена b—moll. Хочу сказать сразу, это было невероятно. Вы садитесь за рояль, кладёте руки на клавиатуру, и Ваше дыхание замирает. Руки во время игры в полёте, они парят, совершенно свободны от плеч, от всего тела, и создается ощущение, что они все глубже и дальше уходят внутрь инструмента. Весь зал заполняется музыкой, необычной атмосферой, как состояние невесомости. Только Вы, Ваша живая музыка и наши мурашки по коже… После этого выступления, я очень хотел узнать, что же Вы чувствовали и как работали над этим Ноктюрном?
— Когда учила этот ноктюрн, возник образ одинокой души, летящей по ночному небу. Хотелось передать это в звуке. Мелодия – светлая и прозрачная, как душа, и аккомпанемент – не густой, сквозной, как прохладный воздух. В звучании – пространство, бескрайняя Вселенная, ночь, и состояние одиночества и тоски.
— Когда мы с Вами только познакомились, Вы подарили мне диск. А как пришла вообще идея записать диск, просто в Казахстане мало кто записывается?
— Сначала мне просто хотелось записать что-то для себя, а на Радио-классика работала звукорежиссёром моя бывшая студентка Альмира Ешибаева, сейчас она продолжает своё обучение в Америке. После записи двух ноктюрнов Шопена и возникла идея записи компакт-диска.
— В диске есть два раздела Моцарт и Шопен, почему именно они?
—Это одни из излюбленных композиторов. И особо не контрастируют друг другу.
— А какие ещё композиторы в планах?
Прокофьева ещё хотелось бы записать, и камерную музыку. Мечтаю записать второе трио С. Рахманинова. Вообще, можно записать огромное количество разной музыки.
— После выпуска диска, потребность в Вас выросла, Вас стали больше приглашать на мастер-классы?
— Когда первый раз была в Литве, я подарила свой диск хорошему другу, профессору Литовской Академии музыки и театра, пианисту и композитору Ю. Андреевасу. Ближе к зиме мне позвонили и предложили принять участие в фестивале, который будет проходить в августе. Я играла там сольный концерт.
В сентябре играла в Филармонии г. Актюбинска и дала мастер-классы в Актюбинском колледже. Приглашение получила тоже, отчасти благодаря диску.
— Каждый учебный год у вас насыщенный, и так всегда?
— Мастер классы случаются иногда часто, даже не приходится убирать далеко чемодан. В этом году побывала в Караганде, Усть-Каменогорске, снова в Караганде, в Актюбинске. Выезжала на конкурс с учениками в Литву, в Абу-Даби.
— То есть время есть на всё, и Вы всё успеваете?
— Если хочешь успеть, то успеешь. Еще ведь кроме мастер-классов у меня студенты и ученики, и самой надо успевать заниматься. А еще свои дети! Им тоже нужно оставить большую частицу себя. Просто надо уметь планировать время. Я когда-то посещала бизнес курсы, где учили именно этому, и как сделать свой день продуктивным, читала на эту тему много литературы, и это сейчас мне очень помогает.
— Но у Вас двое детей…
— Мне помогает моя мама, если бы не она, то все было бы гораздо сложнее. А так, я могу смело выезжать, зная, что с детьми всё будет хорошо.
— Есть ли у Вас какая-то своя особенность в проведении мастер-классов?
— У меня всегда всё спонтанно, потому что не знаешь, что тебе покажут, какое произведение, какой будет ребёнок. Зачастую произведение видишь впервые, но это всегда интересно! За короткое время найти общий язык с учеником, заразить его музыкой, дать ему частицу своих эмоций, может, на какие-то моменты взглянуть по-новому вместе. И особенно приятно, когда слышишь, что этот ученик заиграл по-другому, что он услышал тебя, что ты смог заинтересовать его. Тогда чувствуешь такое удовлетворение!
— Расскажите про фестиваль, который проходил в Литве.
—Это вообще конкурс-фестиваль. Организатором является прекрасная пианистка и чудесная женщина, профессор Литовской Академии музыки и театра Вероника Витайте. В рамках этого конкурса в течение почти 10 дней проводятся мастер- классы, семинары, лекции, концерты участников, гостей, членов жюри. В день по 2-3 концерта, 3-4 лекции, мастер-классы в течение всего дня.
Мне очень нравится этот фестиваль, его насыщенная программа. Для детей этот фестиваль – уникальная возможность окунуться в мир музыки, почувствовать себя настоящими артистами. Помимо конкурса, они играют на концертах, где многочисленная и доброжелательная публика восторженно встречает каждого юного исполнителя, и дети начинают набирать бесценный концертно-исполнительский опыт. А еще в Литве шикарная природа, чистейший воздух. В этот раз мы успели отдохнуть, сходить в аквапарк, и даже съездили в Польшу.
— Каждый город – новый инструмент, новый зал. Как Вы подстраиваетесь под инструмент за короткий промежуток времени?
— Думаю, достаточно любить свой инструмент, и эту любовь передать ему через кончики пальцев, и тогда он обязательно ответит! Ну и конечно, иметь в голове свой идеальный звуковой образ и добиваться нужного звучания.
В Литве, например, был очень удачный концерт. Получилось всё, что я задумала. И состояние во время игры было особенным, было ощущение наслаждения и счастья от общения с музыкой, с публикой. В зале была звенящая тишина во время концерта, ни шороха. Это незабываемо!
— Как Вам всё это удаётся? Я восхищён! Какие у Вас ещё интересные творческие планы на ближайшее будущее?
— Хочется продолжить запись на «Радио-классика», конечно, больше играть, и сольно, и в ансамбле, заниматься с учениками, помогать им постигать неизведанное и покорять новые вершины. Когда были в Абу-Даби, пригласили в Италию с мастер-классами и концертами, с учениками.
— Что Вы пожелаете будущим Большим музыкантам, а особенно девушкам?
— Не загонять себя в рамки, трудиться, искать, пробовать, экспериментировать и помнить, что возможности нашего инструмента безграничны, а каждый из нас уникален! И главное, выходя на сцену, примите решение, что всё получится так, как Вы того желаете! Всё действительно так и будет!!!
—Талантливейший исполнитель Гульнара Толегеновна Курамбаева своей необычайной творческой энергией, индивидуальностью, открытостью доказывает, что главное для музыканта, чтобы быть великим и понятым, нужно разрушить рамки, почувствовать свою Вселенную. Не случайно А.Лядов говорил: «Привычка, механизация навыков, рутина пишущей руки – всё это, конечно, дело неизбежное, но параллельно надо не давать себе ни отдыха, ни срока в умении добывать все мыслимые исключения из правил». Зная правила, мы приобретаем право отступать от них, чтобы творить свою музыку.
Антон СОМОВ, музыковед III курс