Путешествие из Москвы в Петербург: кода года

Постоянные читатели «Новой музыкальной газеты» знают, что отличительной чертой нашего издания уже на протяжении 19 лет является полное отсутствие какой-либо коммерческой составляющей. Мы не связаны ни с кем никакими обязательствами, поэтому наши  авторы пишут в своё удовольствие о том, что им по-настоящему интересно. Качество студенческих материалов за эти годы существенно улучшилось, но осталось неизменным одно — искренность и азарт. Нас не сжимает жёсткий обруч дедлайнов, а это даёт пространство для творчества, позволяет не торопиться с новостными материалами и не делать скоропалительных выводов. И именно отсутствие журналистской гонки позволило нам объединить акколадой два несопоставимых по удельному информационному весу мероприятия уходящего года — московский фестиваль Vivacello  и крупнейшее событие арт-событие декабря — V Международный культурный форум в Санкт-Петербурге. Попробуем порассуждать накануне смены даты на всех календарях планеты.

«Il mondo è piccolo», — говорят итальянцы. А музыкальная среда ещё меньше и теснее. Одинаковые проблемы академического направления в контексте современной реальности волнуют и исполнителей, и администрацию концертных организаций. «Новая музыкальная газета» уже писала в ноябре о проходившем в Москве  VIII Международном фестивале Vivacello, а в начале декабря Санкт-Петербург встретил участников V Санкт-Петербургского международного культурного форума из 90 стран мира. Казалось бы, что может быть общего между двумя мероприятиями, которые нельзя сравнивать ни по масштабам, ни по значимости для культурной жизни страны, ни по поставленным задачам? Всё просто — одни и те же люди с их чаяниями относительно будущего классического исполнительства.

Всё началось с того, что накануне закрытия фестиваля  Vivacello Борис Андрианов, художественный руководитель фестиваля, согласился на интервью для «Новой музыкальной газеты» в перерыве между генеральными прогонами программы в репетиционном зале Международного дома музыки. Поэтому теперь в фотоархиве нашего издания есть кадры, запечатлевшие его самого, симфонический оркестр «Русская филармония» и дирижёра Вагана Мартиросяна  в «домашней», скажем так, обстановке, но в момент самого разгара творческого процесса. Можно задавать людям вопросы, они будут на них отвечать, но допуск на доконцертную творческую территорию — очень существенный кредит доверия, который нужно оправдать.

Репетиция — звуковой пэчворк.  Впечатления — стоп-кадрами. «Эпиграф» дирижёра к испанскому танцу из оперы «Короткая жизнь» Мануэля де Фальи: «Легко и быстро!» Музыка. Перерыв, в котором, видимо, администратор напоминает оркестрантам, выразительно глядя на представителей медной группы духовых, что завтра на концерте будет телевидение и у «мальчиков» должны быть чёрные носки…Возвышенное состояние духа и обыденные мелочи — вот и целостностная  реальность любого концерта… Снова музыка. Мартиросян суров, просит сыграть отдельно тот же фрагмент только струнную группу и валторны: «Так густо соркестровано! Будьте прозрачны! А то Боря (Борис Андрианов, он  как раз солирует — Ю.Б.) сидит рядом, но я его не слышу…» Опять музыка. Очередной афоризм уже о следующем эпизоде: «Помните, в мультфильме «Ну, погоди!» снежная лавина на волка катится? Так вот это pesante  на неё сейчас похоже!» Музыка. «Всё было неплохо, но ещё полегче. Ещё раз Tempo I…»

Потом во время очередного межзвучья кто-то из оркестрантов выясняет: «Пристёгивать эту восьмую или нет?» После недолгого совещания дирижёр говорит, что всё-таки «пристёгивать»…

После де Фальи звучит симфоническая версия  фортепианной «Прелюдии» из «Испанских напевов», op.232 Исаака Альбениса (она же «Легенда» и «Астурия», столь любимая гитаристами). За сто с лишним лет было создано множество обработок этой пьесы для различных инструментов и для разных составов оркестров. В частности, для виолончели и фортепиано есть переложение народного артиста РФ Владимира Тонхи. Однако специально по просьбе Бориса Андрианова оркестровку «Астурии», уже упомянутого фрагмента из оперы Мануэля де Фальи и интермеццо из оперы Энрике Гранадоса «Гойески» (ею завершилась испанская часть репетиции)  сделал  Рэм Урасин. Исполнение на Vivacello стало мировой премьерой его оркестровок.

Наконец-то перерыв. «Пусть лучше завтра после концерта скажут, что один человек ошибся — и это был дирижёр», — шутит Ваган Мартиросян. И у Борис Андрианов идёт со своей виолончелью в артистическую Владимира Юровского — там лежат ноты и футляр для виолончели. У музыканта есть ровно десять минут на беседу — потом репетиция продолжится,он должен её  послушать.

— Самый первый фестиваль мы провели в 2008 году совместно с Московской филармонией. Главный же вопрос всегда деньги. Вот и собирали первый раз с миру по нитке, —  говорит Борис Андрианов. — Всё прошло замечательно. Был оркестр виолончелистов на сцене, которым дирижировал специально приехавший Кшиштоф Пендерецкий. Родион Константинович Щедрин тоже был. Заявить  о себе заявили, но денег стабильно не было… В 2009 фестиваль не проводился именно по этой причине. А потом в самолёте состоялось знакомство  с четой Манашеровых. Они являются учредителями культурно-благотворительного фонда «U-Art:Ты и искусство».  И вот уже семь лет  с ними, благодаря чему появилась возможность делать то, что мы хотим. Потому что даже когда есть какая-то государственная поддержка, каждый раз нужно выигрывать тендер. И всегда неизвестность: дадут-не дадут, если дадут, то сколько… А сейчас мы делаем общее с Манашеровыми дело, фестиваль — наше детище на троих, если можно так выразиться. За что спасибо им огромное. В этом году появился ещё один совместный фестиваль, но уже камерной музыки — Vivarte. Если  Vivacello позднеосенний, так скажем, то Vivarte — поздневесенний, проводили мы его в Третьяковской галерее. А Vivacello сам по себе небольшой, всего пять вечеров, но каждый год стараемся привнести что-то новое в программу, необычный проект или премьеру. Две тенденции сложилось — это какой-то необычный концерт и произведение, специально написанное для фестиваля. В этом году у нас было две мировых премьеры: концерт для виолончели с оркестром,op. 71 Ришара Дюбюньона, а ещё Кадиша для виолончели, струнного оркестра, литавр и тибетской чаши Анны Друбич.

Что касается проекта «Поколение звёзд», то тут у нас всё стабильно, он осуществляется при поддержке министерства культуры. Много городов уже нами освоено, много музыкантов  приняло участие. В этом году 12 музыкантов выступили с 10 концертами в городах разных регионов: Тула, Липецк, Воронеж, Анапа, Новороссийск, Кисловодск, Ессентуки, Калининград… Бывали мы и на Дальнем Востоке, и на Сахалине, и на Ямале. География «Поколения звёзд» обширна. А ещё у нас есть «Музыкальная экспедиция». Её мы проводим в русской провинции в формате open-air: ставится сцена под открытым небом, и мы играем для всех желающих.За три года в одной только Владимирской области сыграли в двадцати посёлках и городках.

Тут рассказ Бориса прерывает звонок мобильного, он извиняется: «Незнакомый номер — надо ответить, вдруг что-то важное», — а потом продолжает:

— Почему   «Музыкальная экспедиция»? Просто музыка осваивает новые территории — вот основная идея проекта. И эта наша провинциальная история очень интересная и самобытная, к нам приезжают музыканты со всего мира. Допустим, какой-нибудь глухой посёлок славится своими художественными промыслами, но концертов там отродясь не бывало. И вот на главной площади устанавливается сцена. Или возле старинного монастыря — и звучит музыка для всех желающих. К нам приходит по две-три тысячи человек. В первый раз мы играли у развалин усадьбы графа Храповицкого. Пришли три с половиной тысячи. И слушали на удивление хорошо. В 2014 году осваивали Рязанскую область: дали концерт в Касимове и в самой Рязани совместно с Кремлёвским фестивалем.

А вообще если говорить о состоянии виолончельной школы в целом на постсоветском пространстве, сейчас не самое лучшее время почему-то. Может быть, я сравниваю с тем окружением, какое было у меня во время учёбы в Германии у Давида Герингаса. Такие были ребята! И вот в нынешнем году как раз отмечаем юбилей нашего профессора, об этом везде говорим в связи с Vivacello. Вот таким уровень и был…Поэтому трудно сравнивать. Вообще всё зависит от конкретного педагога. Вот как ни странно, в Якутске есть замечательный педагог в средне-специальной музыкальной школе, её ученики явно выделялись на Всероссийском конкурсе в 2010 году, на котором я был членом жюри. Да, Москва. Да, Санкт-Петербург. И не потому, что ребят одарённых в регионах нет — нет преподавателей…

Алексей Шалашов

Спустя ровно неделю после беседы с Борисом Андриановым  в перерывах между репетициями в Москве, почти те же самые слова по поводу отсутствия преподавателей повторил уже Алексей Шалашов, президент Союза концертных организаций России и генеральный директор Московской филармонии. Он был ведущим международного семинара и круглого стола, посвящённых менеджменту концертной сферы России и мира, которые проводились в рамках секции музыки во время работы V Санкт-Петербургского международного культурного форума:

— В оставшейся с советских времён системе образования, всем известной пирамиде «ДМШ — училище — консерватория», детские музыкальные школы всегда были основанием. Их у нас сейчас значительно меньше, — во время своего выступления сказал Алексей Шалашов. — И уже, примерно, в течение десяти лет — и даже, возможно, дольше — всё меньше и меньше остаётся  настоящих педагогов. И задача нашего сообщества — помочь самым талантливым взойти на вершину этой пирамиды. Ведь в академическом искусстве из среднего ученика никогда нельзя сделать так называемую «звезду», как часто делается в шоу-бизнесе. В нашей области условия другие, потому что основу аудитории составляют слушатели искушённые. Путь на вершину бывает очень-очень долгим, но достигнутое потом остаётся на всю жизнь. В Московской филармонии сейчас 16 абонементов молодых исполнителей. И что же такое стечение условий для конкурентоспособных исполнителей на мировом рынке? Ответ понятен и прост: творческая реализация, возможность выступать с хорошими оркестрами.    

Вот такое дежавю. Как будто и не было перелёта из Москвы в Санкт-Петербург. Коротенькое интервью в неформальной обстановке в перерывах между репетициями с концертирующим исполнителем и официальное выступление на масштабном международном мероприятии руководителя одного из мощнейших концертных объединений страны, каким является Московская филармония — словно продолжение одного и того же разговора. Увы, это явный симптом того, что нужно все силы направлять на воспитание именно крепких педагогических кадров, иначе в ближайшие лет пятнадцать может образоваться глубочайшая ниша в сфере исполнительского искусства. Две столицы не смогут покрыть потребности всей страны в высококлассных солистах, оркестрантах и дирижёрах. На постсоветском пространстве ситуация совсем не лучше…

Кстати, Борис Андрианов тоже приезжал в Санкт-Петербург и выступал на одной из концертных площадок V международного культурного форума. Он исполнил Cello multitrack для 9 виолончелей (8 из которых звучат в записи)  и Scream для синтезатора ARP в транскрипции для виолончели. Обе композиции принадлежат перу (если в нашу эпоху цифры можно так выразиться) Габриэла Прокофьева, внука Сергея Сергеевича. Он был почётным гостем международного симпозиума «Прокофьев. ХХI век». Надо отметить, Валерия Недлина, редактор сайта «Новой музыкальной газеты», тоже была приглашена на симпозиум в качестве докладчика.

Борис Адрианов и Гэбриэл Прокофьев (фото Main in Main, fb)

Одним словом, окончание уходящего года стала настоящей кодой для нашей маленькой редакции. Было время осмыслить полученную информацию, провести параллели.

Следующий год для «Новой музыкальной газеты» очень ответственный, потому что юбилейный, уже 20-й по счёту… А пока поздравляем всех читателей с Новым годом и желаем, чтобы в жизнь была светла и гармонична, как прелюдия C-dur из первого тома «Хорошо темперированного клавира».

Юлия БЕЛОУС, соб. корр. НМГ