Астор Пьяццолла и его Либертанго

Танго в плену у двоих

Страстью взрываются звуки,

Чувств не скрывая своих,

Властвуют нежные руки.

Тайна хмелит, как вино,

В ритме сольется дыханье.

Только влюбленным дано

В танце услышать признанье.

Кто не знает аргентинское танго – страстный танец, в котором сливаются тела и души? Танго, где все чувства накалены до предела, где любовь и боль бьются в каждом ударе аккорда, в каждом изгибе мелодии, соблазнительном и томном, словно тело танцовщицы. Поистине, танго – это душа всей аргентинской музыки, равно как и самой Аргентины – колониальной страны, ставшей прибежищем для множества беженцев со всего мира, изгнанников, отчаявшихся найти своё счастье. Наверное, поэтому в танго столько страсти и столько щемящей тоски?

Астор Пьяццолла – выдающийся аргентинский композитор ХХ века (1921-1992) вошёл в историю, как «великий преобразователь танго». Эту характеристику композитор дал себе сам. Действительно, именно в его творчестве популярнейший аргентинский танец танго перестал быть просто танцевальной музыкой, а поднялся до уровня высокого искусства. Подобно Джорджу Гершвину, Астор Пьяццолла избирает для себя ту хрупкую грань между эстрадной и академической музыкой, и так же успешно наполняет лёгкие, развлекательные жанры глубоким художественным содержанием и смыслом. Благодаря ему танго обогатилось классической полифонией, джазовыми гармониями, а также художественными приёмами, открытыми Стравинским. Интонации и ритмы этого танца пронизывают все его произведения, вплетаются в полифоническую ткань, в сложный музыкальный язык ХХ века, и в творчестве Пьяццоллы танго перестаёт быть просто танцем. Подобно полонезам и мазуркам Шопена, танго в его произведениях становится характерным знаком родины композитора – Аргентины, душой его музыки.

Эта смелая реформация далеко не сразу была воспринята и оценена современниками. Ценители серьёзной музыки долго с пренебрежением относились к попыткам композитора придать эстрадной музыке налёт академичности. Однако негативнее всего новаторство Пьяццолы было воспринято его соотечественниками. Смелые эксперименты композитора с всенародно любимым танго приводили темпераментных аргентинцев в ярость – известны случаи, когда разъярённые зрители пытались устроить расправу над музыкантами, исполнявшими произведения Пьяццоллы. Как жаловался сам композитор: «В Аргентине можно поменять сотню президентов, сменить одну религию на другую, но танго – вещь неприкосновенная». Астору Пьяццолле понадобилось много времени, чтобы доказать свою состоятельность и завоевать признание как у себя на родине, так и во всём мире.

«Либертанго» было написано композитором в 1973-м году, и было названо «Танго свободы» (от англ. liberty – «свобода»). Действительно, музыка знает мало примеров, где свобода пронизывала бы всё произведение на различных его уровнях – от инструментального состава и манеры исполнения до музыкальной формы. Известны более двадцати различных аранжировок «Либертанго» самыми разными составами – джазовым оркестром, симфоническим оркестром, квартетом медных духовых инструментов, различными камерными ансамблями и даже хором a’capella, но наиболее популярными считаются те аранжировки, в которых звучит бандонеон. Это неслучайно – известно, что бандонеон был одним из любимых инструментов Астора Пьяццоллы, композитор мечтал превратить аккордеон из аккомпанирующего инструмента в сольный, концертный.

Невозможно найти двух одинаковых по форме и по характеру исполнений «Либертанго». В целом произведение написано в форме вариаций на basso ostinato – упругие удары аккордов в ритме танго постоянно повторяются, образуя своего рода стержень для бесконечной импровизации. Количество вариаций может быть любым, и при прослушивании этого произведения возникает ощущение, что исполнители импровизируют и импровизируют без конца. Томная, щемящая мелодия, являющая собой образ танго, постоянно проводится в различных вариантах у разных инструментов. Некоторые аранжировки могут иметь небольшое вступление на интонациях основной мелодии и средний раздел – более плавный и певучий. Возникает ощущение, что «Либертанго» – это лишь небольшая тема, которую музыканты подхватили и принялись бесконечно варьировать, и становится непонятно, где, собственно, сочинение Пьяццоллы, а где – фантазия аранжировщика.

Каждое исполнение «Либертанго» – это своеобразный творческий синтез композитора и исполнителей, и поэтому это танго так разнолико, разнохарактерно, переменчиво. Оно то томно-щемяще – как у квинтета кларнетов, то напористо-агрессивно – как у ансамбля из 16-ти виолончелей, то экзотически загадочно – как в исполнении маримбофона или виброфона. «Либертанго» всегда удивляет – оно может сразу грянуть на фортиссимо, а может начаться тихо, затаённо, и медленно томить слушателя ожиданием разрядки, взрыва чувств, который обязательно состоится в конце. Его варьирование, действительно, бесконечно – отсюда, вероятно, и любовь к нему исполнителей и слушателей.

«Либертанго» – это лишь один из наиболее ярких примеров популяризации аргентинского танца танго в творчестве Пьяццоллы. Лишив танго его прикладного танцевального значения, композитор оставил этому танцу главное – его образное содержание, его душу, его сверхчувственность и ту внутреннюю щемящую тоску, которая отличает танго и делает его таким узнаваемым среди всех других танцев.

Наталья КАЛАШНИКОВА, музыковед 4 курса