Весь мир — театр, в нём женщины, мужчины — все актеры.
У. Шекспир
Так, в своё время утверждал великий драматург Уильям Шекспир. Подтверждение этих слов мы можем увидеть где угодно: в литературных произведениях, в драматических спектаклях, в обычном, реальном мире и даже в музыке.
Музыка и театр – это особые взаимоотношения, которые каждый композитор понимает по-своему. Но одно обстоятельство остается неизменным: музыка наравне с драмой является не только равноправным участником происходящих на сцене событий, но и единственным способом отразить яркие переживания персонажей.
Музыкальный театр В. А. Моцарта – это особый театр, который имеет свои истоки. Один из его истоков – народный театр и театр-мистерия.
Для народного театра характерны музыкальные номера, пантомима, танцы, бытовые сюжеты, в которых одурачивают, обманывают, высмеивают пороки общества и так далее. Словом, здесь присутствуют все те признаки которые будут характерны для оперы buffa. Кроме того, для создания спектаклей народного театра, драматурги использовали самые разнообразные легенды, сказания, истории. «Величайшей заслугой народной сцены является то, что она первая подняла и начала популяризировать сюжеты, сыгравшие огромную роль в развитии профессиональной драматургии XVIII и XIX веков, – “Дон Жуана” и “Фауста”». [1].
Для мистерий характерно использование религиозных сюжетов, где излюбленная тема – «соблазн и наказание смертью», которая, по мнению Е.С. Черной была заимствована «из так называемых «Плясок смерти» — религиозных представлений, зародившихся видимо в Испании, но почти одновременно, то есть в конце XIV, появившихся в Австрии» [1].
Значительным импульсом для развития музыкального театра в творчестве Моцарта, оказалась музыкальная жизнь города Мангейм. Мангейм в середине XVIII века, становится культурным центром Германии, наряду с Лейпцигом и Веной. В то время, в Мангейме, была развита инструментальная музыка, связанная с именем чешского композитора и музыканта Яна Вацлава Стамица. Открытия Я.В. Стамица в области оркестровой динамики оказали большое влияние на Моцарта. И как всякий гениальный музыкант и композитор, Моцарт, приехав в Мангейм, с легкостью впитал в себя характерную для этого места «жизнь инструментальным театром».
Также, в этот период, огромную популярность получает такой жанр как опера. Вместе с другими тремя истоками она оказала огромное влияние на музыку Моцарта, вызвав в творчестве композитора разнообразные проявления игровой стихии, в которой зрелищная подача сюжета, а также синтез музыки и слова являются решающим фактором. Инструментальный театр предполагает «атмосферу зрелища, представления, видимой игры происходящей на глазах у слушателя одновременно с исполнением музыки». [2].
По мнению Е.В. Назайкинского, игровое мышление (или игровая логика) в произведениях Моцарта является слиянием стилевых особенностей двух композиторов и современников Моцарта: Гайдна и Скарлатти: «… В музыке Й. Гайдна ведущим является оркестровое начало. Именно характеристическая персонификация оркестровых инструментов и позволяет ему создавать ситуации соревнования, спора, остроумных решений, суматохи, обманов ожидания, всяких неожиданностей. Фортепианная музыка композитора строится как отражение оркестровой, хотя и весьма специфично. Иначе у Д. Скарлатти. Основа игровой логики у него клавирная. В театре Скарлатти всего два актера – правая и левая рука […]. Каждый актер у Скарлатти нередко «живет» как бы в двух амплуа – верхнемануальном и нижнемануальном. Так, появляется четыре актера, точнее два, замещающие четырех, как в итальянской комедии масок» [3].
Театральность в музыке Моцарта проявляется во всем: в его произведениях, в его образе жизни, в его мышлении. В музыкальном мышлении композитора можно усмотреть двойственность, в которой, с одной стороны произведение – это спектакль, где музыканты-актеры, проживают свою кипучую, бурлящую, полную впечатлений жизнь, а режиссер и зрители, при этом наблюдают за происходящим действием. С другой стороны, режиссер сам становится участником событий в разыгрываемом спектакле: актером, участником драмы. Если мы прочитаем письма композитора, то увидим, насколько сильно Моцарт тянулся к театру музыки, к театру драмы. Вот его слова: «Достаточно мне услышать разговор об опере, очутиться в театре и услышать пение, – как я уже вне себя». «Я завидую всем тем, кто пишет оперы…». «Я готов плакать, когда слышу оперную арию… Желание писать оперы – моя idée fixe».
Говоря о театре жизни, нельзя не упомянуть об одной из составляющих этого театра – о лирике Моцарта. Лирика Моцарта, это не только прекрасная мелодия воспроизводящая стиль bel canto, это глубокая философия, которая отражает внутренний мир композитора, эпоху и современное композитору общество. Лирический мир композитора отражает не только игровую логику в его произведениях, но и двойственное состояние внутреннего мира Моцарта. Ю.Н. Плахов в своем труде «Художественный канон в системе профессиональной восточной монодии» при раскрытии суфисткой эстетики приводит цитату филолога Поспелова, который пишет о том, что в лирике поэта «непосредственно открыт только его собственный внутренний мир, только его социальное сознание… Поэт всегда социален, и лирическое произведение через внутренний мир поэта отражает и внутренний мир определенной социальной эпохи».
«Вся наша жизнь театр, а все люди в ней актеры» – так считал Уильям Шекспир, так считаем мы, – обыкновенные люди, так думают и творцы музыки, Так или иначе, в своих произведениях они отражают свое видение «театра в музыке» и музыки в театре. При этом композиторы опираются не только на законы театра и драмы, но и на законы самой жизни, которые превращаются в законы театра.
Валентина Виноградова
4 курс КНК им.Курмангазы, музыковед.
Использованная литература:
- Е.С. Черная «Австрийский музыкальный театр до Моцарта». Изд. «Музыка», Москва 1965 г.
- Курышева Т.А. Театральность и музыка. Всесоюзное издательство «Советский композитор». Москва, 1984 г.
- Е.В. Назайкинский «Логика музыкальной композиции», Москва, «Музыка», 1982 г.